А в августе в лугах такие росы,
что позавидовать им могут звезды.
И, может быть, поэтому они
срываются с крутого небосклона.
Парить бы им легко и невесомо,
но манит притяжение Земли.
Там, на Земле, на вятской стороне
коней на переправе не меняют,
там песни на покосе напевают,
там, если радость, то она — вдвойне.
Ну, а беда? На всех — так ерунда,
совсем чуть-чуть её, совсем немного…
Но, видно, так угодно было Богу,
Он в Качканар привел меня, сюда,
чтоб было где талант мне проявить:
и «швец, и жнец»…
А ежели серьезно?
Ночей бессонных, пусть и ясно-звездных, бывало столько…
Вряд ли их забыть.
… А где-то там, в берёзовой глуши
увалов вятских, за Кумёнкой-речкой
антоновка у самого крылечка
роняет чудо-яблоки в тиши
ночной.
И росы звездопадом
Летят под старый и корявый ствол.
Хозяйка утром блюдо спелых яблок
поставит в кухне на широкий стол,
подключит самовар, поправит скатерть,
смеясь, про яблочный напомнит спас.
И не о чем еще хозяйке плакать:
судьба еще не разлучила нас.
***
Так вот она, крестьянская работа:
И губы солонят росинки пота,
И на руках мозоли, и спина
Болит, что разогнуться нету мочи…
С обеда жду я наступленья ночи.
… Но как величественны вечера!
В печи дрова трещат и догорают.
Набегавшись, детишки засыпают.
Остался позади рабочий день.
Вот миг, когда стихов коснуться можно.
Забьется сердце томно и тревожно.
Замру и слышу: за окошком –
звень!..
Поет капель мелодию весны.
И мне опять под крышей не сидится.
Разбуженной, встревоженною птицей
Вспорхнули от меня ночные сны.
***
— Ой, бабуш, кудри, кудри у него!..
Таких кудрей я сроду не видала.
В ответ смеется бабка:
— Про кого ты говоришь?
А ведь прекрасно знала,
Что мне опять сегодня не спалось,
С гулянья только-только воротилась,
Что я под тихий шепоток берез
С кудрявым тем сегодня объяснилась.
Звенел над головами звездный дождь,
Поблескивали утренние росы…
Он спрашивал тревожно: — Ты придешь? —
Вплетая бант зари в девичьи косы.
А бабушка смотрела из окна,
Как у ворот его я целовала.
Шептала: «Вот и ей пришла пора,
Как мне когда-то, бегать с сеновала»…
***
На деревне нашей хороши вечёрки.
Бабушка, бывало, позовет домой:
— Мы еще не пели, —
вспомнят вдруг девчонки.
А дружок на ушко:
— Посиди со мной.
Будто ненароком кнопочек коснется
Гармонист веселый, приглашая в круг.
И в руке платочек голубой плеснется,
Дерзко непоседы застучит каблук.
Улыбнется бабка внучке непутевой
Доброю улыбкой и махнет рукой.
И до зорьки алой песней родниковой
Голоса девичьи льются над рекой.
***
В лесах горят костры рябин.
И зеленеет озимь.
Здесь я одна. Там ты один.
А между нами – осень.
Ложится желтый лист, кружась,
Под ноги на тропинку.
И рвется между нами связь,
Как эта паутинка…
***
Черемух дурман над рекою.
Лазурью слепит небосвод.
И облачко в сонном покое
По речке Кумёнке плывет.
По склону сбегает тропинка,
У лодки свернувшись в клубок.
А рядом девчонка-тростинка
Полощет заветный платок.
Гудят трактора за деревней.
В полях оживает зерно…
Край отчий, березовый, древний,
Любить нам тебя суждено.
***
Самый памятный день…
Их, пожалуй, не счесть.
Много памятных дней было в детстве.
И печальные есть, и веселые есть,
Озорные, как школьные песни.
Только мне почему-то приходят опять
Дни на память, прошедшие в поле.
Бабка Женя учила серпом жито жать
И смеялась:
-Ну, внучка, легко ли?
Иногда, сквозь года, вновь из детства ко мне
Возвращается это «легко ли?»
Я с надеждой тогда по колючей стерне
Отправляюсь с серпом в свое поле…